— Дыхание Создателя, – произнесла Эвелина, когда огромный изумрудный дракон раскрыл крылья и начал хлопать ими так, что, казалось, воздух кругом взвился ураганом. Его ужасный, пронзительный крик заставил зажмуриться и зажать уши – выносить что-то подобное было выше всех возможных сил, но и оставлять чудовище без внимания, пока то отчаянно дерет глотку, тоже не стоило. Все складывалось до невероятного плохо.
А ведь день начинался вполне мирно.
Путешествие по Изумрудным могилам младшая Тревельян находила очень приятным. Несмотря на различные неурядицы, – в виде попадавшихся на пути бандитов, – природа здесь поражала своей красотой и разнообразием всякой живности, какой Эвелине прежде видеть не доводилось. В гуще изумрудной зелени резвились редкие черные наги, привлекавшие внимание своей необычной расцветкой; стремительно пробегали мимо маленькие длинноухие фенеки, а по ночам ухали филины.
Все было спокойно. И даже компания подобралась на удивление мирная. Лишь только изредка Максвелл препирался с Кассандрой, но та отвечала ему неизменным спокойствием. Вывести ее из себя сейчас не мог никто – Варрик остался в Убежище. Еще один член группы, Солас, тоже не производил лишнего шума и не провоцировал стремительных, шутливых перебранок – лишь что-то негромко ворчал про свой народ и про магию, но кроме Эвелины его, кажется, никто не слушал. Да и она старалась лишний раз не перекидываться словцом и всячески сторонилась его, делая вид, что его вообще не существует. Мятежный маг, отступник, тот, кто шагает в Тень – все это было той преградой, которая не позволяла ей проникнуться к Соласу. Это просто маг в их отряде. С ним совсем не обязательно заводить близкие, дружеские отношения. На него можно вообще не обращать внимание.
Да, все было хорошо, но чьей-то умной идеей было пойти и посмотреть, что же там такое нежно-салатовое торчит из-за камня. Эвелина уже тогда предчувствовала, что дело неладное. Они давно не встречали по пути милых нагов и даже ушастые фенеки мимо не пробегали. Да что фенеки? Птицы в этой местности даже не резвились. Лишь только слышался шум водопада, которым с крутого обрыва срывалась вниз каменистая речка, образовывая внизу широкую заводь.
Когда дракон дернул хвостом и проснулся, извиняться перед ним за нарушенный сон было уже поздно. Впрочем, Максвелл, кажется, пытался сказать что-то шутливое в этом роде. Не помогло. Могучее ледяное чудовище уже пришло в движение и теперь жаждало мести.
Его хвост со свистом рассек воздух над головой Эвелины – она едва успела пригнуться и прикрыться рукой от шквала щепок, в которые превратилось ближайшее дерево. Дракон подпрыгивал и бил лапами в землю, сотрясая все вокруг, а его ледяное дыхание намораживало иней на изумрудную листву и покрывало ледяной коркой реку.
“Нужно увеличить дистанцию”, – отступая на почтительное расстояние, думала младшая Тревельян, подмечая, как брат и Кассандра уже набросились на задние лапы дракона. В прямой лобовой атаке с ним не справиться, нужна была тактика.
Издалека, – все еще не будучи совершенно спокойной, но имея возможность хотя бы хорошо прицелиться, – Эвелина одну за другой спускала стрелы, стремясь наносить урон драконьей голове, которую сложнее было достать мечникам. Где-то рядом слышался треск магии Соласа и мелькали вспышки – для его атак дистанция так же была не лишней.
— Кассандра! Хвост! – выкрикнула Эвелина, заметив, что дракон вот-вот ударит конечностью туда, где стояла Искательница. Нужно было его как-то отвлечь. На время.
Вытянув из колчана очередную стрелу, Тревельян наложила ее на лук и натянула тетиву до подбородка, как и полагалось. Пара секунд на прицел, короткий полет и стрела с огненным взрывом врезалась в веко дракона. Внимание, несомненно, было привлечено, но Эвелина об этом очень быстро пожалела. С неистовым ревом взбешенное животное позабыло о своих ближайших противниках и бросилась на тех, кто атаковал с дистанции. Они с Соласом оказались в совершенно невыгодном положении – загнанные на край обрыва, где ледяная корка замерзшей реки грозилась вот-вот треснуть прямо под их ногами от неистового топота свирепого зверя. Эвелина судорожно сглотнула и бросилась назад. Но куда?
“Создатель милостивый”, – от ужаса прошибало холодным потом. Подскользнувшись на льду, она едва не слетела с обрыва вниз, – туда, где не тронутая дыханием дракона река была все такой же шумной, полноводной и наверняка глубокой. Не пугала высота, но оказаться в воде было едва ли не страшнее, чем в пасти дракона. Эвелина медлила.
Дракон встал на дыбы, заревел и открыл свою зубастую пасть, то ли намереваясь дыхнуть льдом, то ли просто сожрать своих обидчиков. Но Тревельян все равно не прыгала, косясь вниз и надеясь, что вот-вот что-то изменится. Там же, позади дракона, Максвелл и Кассандра. Они наверняка привлекут его внимание. Он же вот-вот отвернется. Что же делать? Ох, Создатель!

“Прыгай!” – приказывала себе Эвелина, глядя на пенившуюся внизу воду, но все равно не прыгала. Медлила. Быть или не быть? Прыгать или нет? Лед под ногами трещал, грозясь вот-вот разойтись и тогда она все равно окажется под водой, но надежда, что все же что-то совсем скоро изменится, не позволяла ей сдвинуться с места. В какой-то момент она даже сочла наилучшим вариантом побежать навстречу ледяному дракону, чтобы изловчиться и проскочить у него между лапами. Нахмурилась, насупилась, сжала зубы и готовилась к тому, чтобы оторваться от хрупкого льда и.. Точно! Можно же скрыться в тумане дымовой гранаты…
Чувство невесомости пришло внезапно. Упустившая из виду Соласа, Эвелина даже не поняла, что это именно он столкнул ее с обрыва. Все произошло слишком быстро. Слишком неожиданно.
— Маа-а-ааааа! – только и успела выкрикнуть она, тщетно пытаясь позвать Максвелла на помощь.
Крик оборвался в тот момент, когда за стремительным падением раздался плеск, и Тревельян с головой ушла под воду. Она не успела вдохнуть поглубже и задержать дыхание, но оказавшись под водой и без воздуха, напротив, инстинктивно вдохнула. Вода мигом попала внутрь и, испугавшись, Эвелина изо всех сил замахала руками. Как ни странно, подняться на поверхность оказалось не сложно, но вынырнув, она сделала жадный, сопровождаемый хрипом вдох и вновь ушла под воду. Здесь не за что было держаться, не на что опереться, а вымокшая насквозь одежда начинала тянуть вниз – все больше сил требовалось чтобы подняться на поверхность и попытаться сделать вдох. Горло драло от воды, в носу все горело, хотелось кашлять и чихать, но от этого Эвелина захлебывалась еще больше. Она барахталась, изо всех сил мельтешила руками и ногами. Пыталась что-то сделать...
Это тянулось не долго, но силы на отчаянную борьбу со стихией таяли слишком быстро – все в глазах темнело, звуки, доносившиеся сквозь толщу воды, стихали, в мыслях, вяло скользивших в голове начали вспыхивать и таять образы близких людей, то, что было не сказано или не сделано, то что нужно было исправить...

Последняя попытка вздохнуть, и вот уже все стало таким неважным, как будто все происходившее до этого, – те радости жизни, улыбки близких, мечты и желания, что она помнила, – были лишь сном. С ними не жаль было расстаться потому, что, казалось, стоило лишь закрыть глаза и этот сон продолжится. Будет длиться целую вечность.
Но нет. Покой и умиротворение нарушил воздух, вновь попавший в легкие, когда Эвелина оказалась на поверхности и неосознанно сделала вдох. Все началось сначала. Отчаянные попытки дышать, цепляться за что-то твердое, осязаемое, наконец-то оказавшееся рядом; резь в носу и горле, сводившая с ума, и паника, затмевавшая все вокруг.
Как оказалась на берегу, Эвелина не помнила – просто не могла понять как это произошло, – но, определенно, не без чьей-то помощи. Поначалу она лишь цеплялась за траву, буйно разросшуюся на речном берегу, а затем почувствовала, что тело больше не стремится уйти куда-то вниз. Под ней что-то твердое. Земля. Впрочем, и это она поняла далеко не сразу.
Кашель, вместе с которым наружу выходила вода, казалось, разрывал легкие на части. Все тело сотрясалось от этих позывов, и Эвелина жмурилась, каждый раз как с выдохом отплевывала лишнюю жидкость. Она лежала на животе, все еще цепляясь за оказавшуюся под рукой траву с таким отчаянием, как будто отпусти ее, она вновь окажется в воде и на этот раз точно пойдет ко дну. Неровное дыхание вырывалось из легких со свистами и хрипами, но воды в них больше не было и постепенно оно начало успокаиваться, а сознание проясняться. Эвелина почувствовала, что что-то неудобно перетянуло ей грудь – ремень, державший колчан, теперь съехал и сильно давил, – а щеку и шею щекотала смявшаяся под ней трава. Отдельного внимания заслуживали представшие взору ноги. Поначалу Эвелиан подумала, что это два молоденьких деревца, но когда они внезапно зашевелились и переместились чуть ближе, поняла, что чьи-то ноги.
“Солас”, – подумала она и попыталась перевернуться хотя бы на бок, чтобы взглянуть на мага. Если это действительно был он.
Закинутый за спину лук теперь мешал, – зацепился за что-то или просто упирался в землю, – поэтому пошевелилась Эвелина очень неуклюже и почти не поменяла положения. Зато ноги пришли в движение и судя по тому, что сверкнули босые ступни, это был эльф. Солас. Или же здесь бы другой эльф.
Распластавшись на земле, Эвелина казалась себе жалкой. Жалкой в глазах мага. Жалкой в глазах своего соратника. Если бы ей сейчас не было так плохо, она бы почувствовала стыд и покраснела, но все что она сейчас могла, это попытаться приподняться. Увы, не вышло, и она вновь свалилась на землю, жадно вдыхая воздух.

— В порядке, – сдавленно прохрипела Эвелина, не без помощи Соласа усаживаясь и расстегивая на груди пряжку. Едва перевязь ослабла, ремень выскользнул из ее рук и колчан с луком свалились на землю за ее спиной. Судя по звуку, все промокло насквозь. И не удивительно.
Нужно было сказать еще что-то чтобы успокоить Соласа, – он слишком внимательно вглядывался в ее лицо, словно бы в поисках каких-то доказательств того, что она и правда в полном порядке, как и говорит, – но казалось, что сейчас любой звук окажется лишь хрипом и болью в горле. Это заставляло Эвелину нервничать. Она старательно отводила взгляд, пытаясь вообще не смотреть на слишком близко подсевшего к ней эльфа. И хотя в уме постоянно вертелось “пусть этот маг-отступник идет своей дорогой”, она понимала, что это не сама здравая мысль, которая могла прийти ей в голову.
— Спасибо, – наконец-то произнесла она и это далось легче, чем она могла предположить. Значит, можно было добавить еще что-нибудь. – За то, что вытащил меня.
При всей искренней благодарности за спасение, Эвелина чуралась какой-либо близости с эльфом, как будто дружба с ним могла бы как-то навредить – как если бы его магия была скверной, которой можно заразиться лишь только пожав магу руку. Поэтому она пошевелилась, отсаживаясь, – неловко отползая от него подальше.
Мокрые, растрепавшиеся волосы липли к лицу, и Эвелина смахнула их рукой, чтобы не мешали осматриваться вокруг. Густая растительность, какая-то часть леса на берегу реки, примятая только ими трава, говорившая о том, что местность эта дикая и неисследованная – все как и всегда в их путешествии, вот только…
И тут Эвелина поняла, чего не хватало, что ей казалось неправильным с того момента, как она начала более или менее трезво осознавать происходящее.
— Максвелл… Кассандра? – с проблесками страха в голосе произнесла она и перевела взгляд на Соласа, на секунду застыв на месте. – Где они?
Эвелина довольно ловко преодолела то расстояние, на которое она успела постыдно отползти от Соласа, и схватила того за отворот кафтана, как будто встряхивая.
— Они что, там остались?
Не дожидаясь ответа, она выпустила ворот Солоса из рук и поднялась на ноги. Пусть пошатываясь, но она шагнула к краю берега, и, для опоры обняв росшее у самой воды деревце, посмотрела наверх – на вершину водопада.
— Мы должны им помочь, – взглянув на Соласа через плечо и снова вернувшись взглядом к водопаду, произнесла она. – Нам нужно быстрее подняться наверх.
Но беглый осмотр давал понять, что нет ни единого шанса влезть наверх по отвесным каменным стенам. Нужно было искать какой-то другой путь. Другой путь помочь, а тем временем от тишины, царившей на вершине водопада, все внутри холодело, как от дыхание этого проклятого, изумрудного дракона.

Отредактировано Эвелина Тревельян (2015-04-04 11:38:02)

Конечно, тот факт, что дракон улетел и пока не будет докучать им, – Солас не преминул все разъяснить на этот счет, – мог бы порадовать, но почему-то в душе все еще гнездилось беспокойство, словно спрут своими холодными щупальцами опутывая сердце и заставляя его болезненно сжиматься. А что если…
“Нет, Солас прав”, – твердо решила Эвелина, нехотя отрываясь от дерева и отводя взгляд от злополучного водопада, на вершине которого, возможно, остались их раненные друзья. Но, в конце-концов, переживаниями им все равно не поможешь. Нужно было двигаться дальше. Нужно было что-то придумать. Эвелина верила в лучшее.
— Я в порядке, – наконец произнесла она,  переводя взгляд на Соласа. И сразу вздрогнула, удивленно распахнув глаза и застыв на месте.
Ни капельки не смущаясь эльф снимал с себя одежду. Возможно, в этом не было ничего предосудительного, – обнажившись по пояс он всего-то начал выжимать мокрую рубаху, – но, будучи благовоспитанной дворянкой, Тревельян до сих пор не могла привыкнуть к тому, как внезапно и не стыдясь ее товарищи снимали с себя все чуть ли не до исподнего. А у некоторых, – вроде Кассандры, – исподнего и вовсе не было. И не будь Эвелина сейчас слишком бледна и измученная недавней борьбой с водной стихией, непременно залилась бы краской, – слишком долго и слишком очевидно ее взгляд задержался на Соласе, прежде, чем она сообразила, что это может быть неприлично.
Стыдливо прикрыв ладонью лицо, она выставила вторую ладонь вперед, как будто Солас готов был пуститься в бегство, а она тянулась к нему рукой чтобы остановить или хотя бы что-то сказать, как-то прокомментировать его действия. Но она ничего не сказала, в итоге просто отвернувшись от него в другую сторону.
Скрывая охватившую ее неловкость, Эвелина решила осмотреть свои вещи. Или то, что от них сталось. Но сделав пару шагов к брошенному на траву луку, по характерному чавканью поняла, что сапоги промокли насквозь, – они хлюпали так, как будто она собиралась унесли с собой половину воды из этой проклятой реки, а когда сняла их и хорошенько встряхнула, на землю вместе с водой вывалилась пара лент водорослей и даже один маленький головастик. Но с обувью дела обстояли куда как проще, чем с одеждой. В отличие от Соласа, – Эвелина украдкой покосилась на его и, хвала Создателю, он вернул на место рубашку, – она не могла снять с себя доспех. Промокшая одежда неприятно липла к телу, но приходилось терпеть.
— Нужно осмотреть снаряжение и двигаться дальше, – вернув на ноги сапоги и распустив волосы, она бросила взгляд на колчан. – У меня осталось только три стрелы.
Каким-то чудом они не утонули в реке вместе с остальными. Эвелина вытрясла колчан, – минус еще один головастик в ее вещах, – и сняла с лука тетиву, заботливо отжимая ее и распрямляя.
— А как твое имущество? – она закрепила за спине лучную перевязь и внимательно осмотрела Соласа. Первое, что ей бросилось в глаза, это отсутствие посоха. Но ведь магия же сосредоточена не в этой палке, верно?

Отредактировано Эвелина Тревельян (2015-04-07 10:39:59)

— Я не шучу такими вещами, – совершенно серьезно ответила Эвелина, не почувствовав в вопросе Соласа никакого подвоха. Застряв посреди заросшего леса, когда солнце вот-вот сядет за горизонт, она даже не могла представить, что можно в таком положении шутить или воспринимать слова своего друга по несчастью легкомысленно. Ощупав поясную сумку, Эвелина вновь подняла на Соласа взгляд и все так же серьезно отрапортовала. – У меня осталась одна склянка с антиванским огнем и две настойки из эльфийского корня. Четыре наконечника. Уцелел нож, – она завела руку за спину, нащупав на пояснице ножны, чтобы еще раз удостовериться, что она не ошиблась. – Я могла бы сделать еще четыре стрелы, но у меня нет перьев и это отнимет время.
Отсутствие у Соласа полезных припасов Эвелина никак не прокомментировала – да, он не был виноват, что потерял все добро, вытаскивая ее полубессознательное тело из реки, но почем-то она все равно испытывала раздражение по этому поводу. Он должен был это предвидеть. Они оба должны были это предвидеть. Гнев на саму себя падал тенью и на Соласа и чтобы скрыть раздражение, Эвелина поворошила волосы и сплела из в свободную косу, – так волосы не будет мешать, но быстрее подсохнут.
— Да, ты прав, – на этот раз она произнесла это вслух. – Три мои стрелы и твои скудные магические способности нас не спасут, – произнося это, Тревельян отнюдь не пыталась обидеть, ведь Солас и сам сказал, что без посоха и запаса магической энергии, он не сможет нанести большого урона.
Не чувствуя никакой вины из-за сказанного, она так же осмотрела по сторонам, взглянула на небо, пытаясь хотя бы предположить где они сейчас находятся. Точного местоположения она не знала и спорить с Соласом не стала – он маг-отшельник, много путешествовавший и наверняка ориентируется в лесу лучше всю жизнь прожившей среди богатых домов горожанки. Бросив прощальный взгляд на реку, – тут она была согласна с ним, ибо на берегу они были легкой мишенью и для разбойников, и для Мистраля, пожелай он вернуться, – Эвелина пошла вслед за Соласом вглубь леса.
Они пробирались сквозь буйно разросшуюся изумрудную зелень, стараясь не упускать из виду скалу, с которой далеко позади падал вниз водопад, шума которого больше не было слышно. Местами приходилось огибать овраги, где-то обходить преграждавшие путь валуны, а скала все никак не хотела сойти на нет, чтобы дать им возможность подняться наверх, и Эвелина уже начала волноваться не заблудились ли они. Время шло, на изумрудный лес спустились сумерки, делая яркую, светящуюся зелень темной, а воздух по-ночному прохладным. И пускай скорая ходьба, – они так торопились, что почти не разговаривали, – немного согревала, ей все равно было холодно в мокрой одежде.
В носу защекотало, и Эвелина чихнула. Казалось, звук в чаще леса прогремел как гром. Она испуганно заозиралась по сторонам. Уже было и не понять, дрожит ли она от холода или от страха, но с каждым новым шагом становилось ясно, что идти дальше бесполезно – еще немного и совсем стемнеет.
— С-солас, – окликнула она маячившую впереди спину, в первую секунду не сумев совладать со стучащими от холода зубами. – Сейчас совсем стемнеет. Д-давай остановимся и раз-зведем огонь.