Если исходить из того, что г-н Араннай имеет склонности исключительно к лишению жизни или, того хуже, превращение вышеупомянутой в настоящий ад, то можно понять, какими методами этот эльф решает свои самые тяжелые проблемы. Зевран, стоит отметить, умел добывать информацию не только при помощи насилия, но в те нелёгкие моменты, когда его, такого бесчувственного и жестокого, как кажется на первый взгляд, гложет постоянное чувство тревоги за близкого человека, куда-то отпадает вся инфантильность, выражающаяся в играх с потенциальными жертвами, убегает желание тратить время и обольщать их, превращая вчерашних рыцарей в разнеженных утят, которые сожрут любого червячка, которого им принесёт мама-утка. Когда его переполняет желание мести, остаются методы исключительно быстрые и точные. Скажем, как стрела.
Быть может, именно такая стрела и повела уже опытного блондина в путь сухопутный и далёкий, совершенно идущий наперерез логике, в отличии от морского и короткого. Ведь он мог добраться до Антивы из Ферелдена одним весёлым морским шагом, но нет - что-то стукнуло в его голове, а потому он решил, что только так соберёт все необходимые сведения о совершённом совсем недавно покушении.
И две именно таких стрелы вонзились в землю перед идущим караваном, натянув меж собой едва видимую леску. На вопрос о том, какого чёрта вообще столь искусный убийца тратит своё время на грабёж какого-то каравана, отвечать нет никакого смысла - Зевран в бегах, Зевран один в дороге, а значит, припасов с собой много не унесёт, да и что там скрывать - ему захотелось. Это был далеко не первый случай, когда он выкидывал не совсем верные с точки зрения морали фокусы, основываясь исключительно на своих внезапных желаниях. И вот поднимается шум - стоило первому проверяющему оказаться у импровизированной ловушки, как рука из кустов шустро дёрнула его на себя, то ли приглашая на танец, то ли оставляя лежать здесь навсегда - ни криков, ни возражений слышно не было в любом случае.
Эльфу льстила тьма, окружающая сейчас всех присутствующих. Оставленный с самого рождения без материнской ласки и обученный как пёс вгрызаться в горло по указу, Араннай тешился нежностью ночи. Она прятала его, когда в этом была необходимость, давала ему покой, если приходилось тяжело, именно ночь гладила его щёки, не позволяя унывать даже тогда, когда отворачивалась и другая спутница - удача. Для Зеврана ночь стала чем-то большим, чем временем суток и неполноценным символом отдыха.
Третья стрела пролетела не столь аккуратно, почти в упор вонзившись в горло одного из сопровождающих караван. Нет, ну его ведь теперь точно должны заметить! Оставив лук и стрелы там, откуда они брали своё начало, Араннай без всякой спешки начал прокрадываться всё ближе к самой повозке — его задача сегодня заключалась не столько в том, чтобы ни оставить ничего и никому, сколько в том, чтобы забрать как можно больше себе, а значит, нужно было достать всё ценное и свалить как можно быстрее. Но то ли к счастью, то ли к противному от него, когда Зевран забрался в повозку, то увидел там не совсем то, что искал, даже не совсем то, что мог бы унести на себе - по крайней мере, не полностью. Повозка оказалась полна эльфов. Картина эта заставила брови блондина несколько удивлённо подняться вверх, а рука как-то невольно сделала пару приветствующих взмахов.
— Привет? — стоило убийце лишь осознать, что он обронил это слово в слух, как реакция самостоятельно отправила его тощее тело под повозку. Это - совсем идиотизм, потому как разговоры в слух оставляют скрывающегося в ситуации, полной безнадёжности и крови. Драться в открытую он умел не так хорошо, как хотелось бы, а уж с несколькими противниками - тем более. Нет, нужно просто дождаться момента...

Когда Зевран осознал, что остаётся с противниками не визави, а имеет за спиной вполне существующую помощь, ему в голову начали приходить мысли о какой-никакой полезности его соплеменников, особенно живущих в дали от цивилизации и умеющих защитить себя хоть в какой-то степени.
Он увидел, что показывала ему девушка, удивившись её способности быстро думать в подобной ситуации - таковая нередко отсутствовала и у самого Зеврана, а от других он и подавно не ждал столь превосходного умения. Информация, кстати, оказалась весьма полезной. Не для блондина, быть может, но для тех, кто сидел в повозке - сто процентов. Араннай понял, что находящимся в повозке ребятам, в принципе, открыт прямой путь, а потому всё, что ему оставалось - повернуть ключик, даже не вылезая из повозки. Именно так он и решил поступить, выхватив из-за спины кинжал и нанеся охраннику снизу рубящий удар в подколенное сухожилие. Он, естественно, закричал - стоит только представить, какая боль ощущается при подобной атаке, а если учесть, что всё это происходит неожиданно и с ядом... Просто жуть, даже самому Зеврану порой становилось от себя страшно. Впрочем, времени медлить и размышлять о страданиях разбойника у него как-то не было, а потому он нанёс второй удар, который не отличался особой техникой, но прошёл упавшего на колено противника насквозь. Просто и эффективно.
Он умел пользоваться темнотой, а потому так и остался под повозкой, где точно той же схемой вывел из строя оставшихся охранников. По крайней мере, так было с теми, кто появился в короткой разметке от эльфийки, скрывшейся где-то в кустах. Оставался последний, но его, думается, долго ждать не придётся, особенно после тех криков, что в порядке очереди воспроизвёл каждый из сопровождающих караван с рабами. Хотя, оставался всё же и такой вариант, что его сможет остановить эльфийка. Остановить - в смысле убить, потому что у самого охранника, кажется, были несколько другие планы на это слово, но оставалось только верить в разумность, ловкость рук и умение ориентироваться в темноте со стороны долийки.
— Бу! — Зевран взмахнул руками, запрыгнув в повозку и увидев в ней своих новых знакомых. Вообще, любое разумное существо, заключённое даже в кандалы или закрытое четырьмя стенами, убегает при первой же возможности, но эти были, видимо, либо из смелых, либо из окончательно отупевших. Порой Араннай ощущал некоторое чувство стыда за своих сородичей, которые совсем не способны сравниться с людьми в силу своей запуганности и прочего. В Антиве таких порядков не существовало - те же Вороны, например, принимали в свои ряды любого, кто готов резать глотки и вести счастливую жизнь, а тем, кто не готов, самим резали глотки. — Вы серьёзно? Даже у мабари уже хватило бы мозгов, чтобы убежать. — эльф печально покачал головой, схватив одного из рабов под локоть и размахом выкинув из повозки. Уж теперь то можно было понять, что он правда пытается им помочь.