Сера, Сера, Сера… Яркая, шустрая, веселая, энергичная, огромный сгусток энергии запертый в компактной эльфийке. Часто грубит, намерено, зная, что заденет, но не злая, помогает, заботится о тех, кто сам не может о себе позаботится, наказывает тех, кто вредит…   Она нравится Коулу, но Коул явно не нравится ей. Понять это было не сложно, да и не то чтобы Сера это сильно скрывала, скорее, наоборот всячески демонстрировала это полнейшим игнорированием, хотя потом появились колкие замечания. Прогресс, по крайней мере, она начала с ним разговаривать, хоть так. Не то чтобы его особо беспокоило неодобрение окружающих, чужая неприязнь не важна, пока он может помогать, но ему все равно хотелось подружиться, сделать что-то хорошее для нее, помочь. Иногда в ее мыслях всплывало печенье. Сера любит печенье, и ненавидит печенье, и все-таки любит, а потом опять ненавидит. Особенно с изюмом. Гадкое, противное печенье с изюмом. И все же скучает по печенью, хоть никому и не признается, словно это плохо. Коул никак не мог понять до конца, как же все-таки она к нему относится, что именно тревожит ее, и самое главное как с этим помочь, но пришел к выводу, что Сере очень не хватает в жизни печенья, и нужно было с этим что-то делать.
Как оказалось, найти в Скайхолде печенье не так-то просто. То ли оно не пользуется популярностью, то ли кухарки просто не желают тратить столько времени на то, чтобы приготовить что-то, что все равно не прокормит весь Скайхолд. Он облазил каждый уголок замка, обошел каждого торговца, но все без толку, никакого печенья, которое могло бы помочь. С Дорианом было проще, деревянная уточка нашлась, хоть и без колесиков… Но это ведь тоже ничего? А вот печенья не было совсем, единственное, что хоть как-то было связано с ним и что удалось найти- это рецепт этого странного лакомства. Так что дух пришел к выводу, что это лучше чем ничего, и раз он не может найти печенье, то сам приготовит его. 
Кухарки почти всегда уходят в одно и тоже время, поздно вечером кухня пустует, мало кто суется сюда, да и закрывается на замок, но ловкие пальцы без проблем справляются с ним, и он бесшумно входит на кухню, зажигает лампы, прикрывает за собой дверь, чтобы не мешать, чтобы ему не мешали, чтобы никто не видел. Коул достал с полки поваренную книгу, огромную, старую, затертую.  Парень бережно погладил корешок. Сколько она повидала, передавалась из поколения в поколение, ее берегли, хранили, она все помнит, она шепчет о тех, кто когда-то владел ею, кто записывал в нее свои рецепты. Верный друг многих кухарок. Он осторожно открыл книгу, бережно полистал, пока наконец не нашел нужный рецепт, можно и начинать.
Вот только была одна проблема. Коул понятия не имел как его готовить, как вообще что –либо готовить, все его познания ограничивались воспоминаниями о том, как готовила мама Коула. Длинные пальцы осторожно, умело мнут тесто, месит, тщательно, чтобы не было комочков, чтобы было идеально, Банни любит печенье…  Она всегда радуется, улыбается, на щеках появляются милые ямочки, она встает на цыпочки, чтобы посмотреть как мама готовит, светлые волосы растрепались, лезут в лоб, он стоит с другой стороны и улыбается ей… Коул моргнул несколько раз, прогоняя воспоминая и принялся переносить ингредиенты с полок на огромный стол. Главное без изюма.

Коулу раньше никогда не доводилось делать что-то подобное. Если тарелки мыть его еще научили, похлебку он еще видел, как готовила Эдлин (хотя вряд ли бы решился повторить), а вот печенье представлялось на данным этапом просто вызовом судьбе. Парень снес все что мог к столу, потом вновь заглянул рецепт и обнаружил, что нанес и лишнего, вздохнул, пошел раскладывать по полкам обратно. Хорошо, что кое-что он помнит, как выглядит, на другом есть надписи. Кухарка очень любит порядок и дисциплину. Огонь печи жжется, жарко, душно, опасно, нужно убедиться, что никто не пострадает, не осторожное движение может причинить много бед… нужна дисциплина… Шершавые, натруженные, уставшие пальцы сжимают уголек, настойчиво выскрёбывая надпись. Так будет правильно, так лучше. Она тоскует по старому повару…
Дверь распахнулась и на пороге показалась Эвелина. Парень замер было на какую-то минуту, пытаясь осознать, если что-то плохое в том, что он здесь.
-Я не ворую.- сказал он, опустив голову так, чтобы шляпа закрывала лицо. Почему-то было как-то неловко говорить о причине своего присутствия здесь. Он ведь так часто говорил, что ему не важно, что о нем думают, пока он помогает, что теперь признавать, что он хочет сделать печенье, чтобы подружиться с Серой… Нет, не подружиться, помочь. Помочь Сере. Он одергивает себя, напоминая в очередной раз, что он просто помогает. Потом что разве можно подружиться, если он ей не нравится? Коул вздохнул. Врать он тоже не видел смысла, поэтому вновь приподняв голову тихо сказал:
- Я пеку печенье, пытаюсь печь печенье… - он как-то неопределенно пожал плечами и продолжил,- она не любит печенье, а потом любит, и снова не любит, нравится, ненавидит, опять нравится… может быть если  сделаю печенье, ее настроение поднимется и она улыбнется. Может тогда она не будет злиться… Мило улыбается…
Коул вернулся к своему занятию и принялся осторожно копаться на полках, выискивая подходящую миску. Там было так и написано «подходящая миска», но он не имел ни малейшего понятия, что можно было бы счесть таковой. Если она маленькая, то с ней будет легче управляться, делает ли это ее подходящей? А если то, то она маленькая будет значит, что все не влезет? Тогда нужна большая, но с большой будет сложнее, тяжелая, неудобная, но в нее точно все влезет. Коул задумчиво переводил взгляд с одной на другую, словно надеясь, что какая-то из них подаст знак. Ну а что? Они вполне могли бы.
-Она всегда брала большую, больше влезало, не вылетало за края, она бы не отказалась от миски по легче, но выбирать не приходится, не просить же интенданта, чтобы ей еще и миску притащили, только потому что та не подходит… Она ведь готовит для всего Скайхолда, понятное дело здесь нужна большая… но иногда хочется порадовать и помощниц... Так часто кричит на них, но иногда делает им маленький пирог, чтобы после долгих тяжелых дней они могли сделать передышку… Тогда большая миска слишком большая… Она закатывала рукава, испачканные в муке, и принималась за дело. – тихо бормотал парень, все же откладывая маленькую и перенося большую миску на стол. Коул насыпал в миску муку, с небольшим трудом отколол кусок масла и тоже кинул в миску и принялся размешивать, ну или во всяком случае пытаться это сделать. Мука липла к маслу, масло липло к ложке, мука с маслом прилипали к ложке сильно усложняя процесс, а он не имел ни малейшего понятия правильно ли вообще это делает. В книжке нет картинок, только весьма сухая инструкция. Он старательно мешал, мешал, мешал, мешал, а потом еще больше, выжидая, когда наконец это странное месиво превратится в более менее похожую на правду субстанцию. Сода… Сахар… Яйца… Вот на яйцах то Коул и завис, вертя их в руках, и не представляя как вообще их разбить туда. Теоретически скорлупа вряд ли должна была быть составляющей печенья, но как их вообще друг от друга отделить… Кухарка делала это легко, словно играючи, скорлупа трескалась при ударе о миску, легко, быстро.