Герферелд сидел. Сколько он сидел он не знал, потому что не умел отмерять время. Его развлечения на Тропах были весьма скудны, вот одно из них, собственно - он водил палкой по земле и пытался нарисовать то, что видел. Рисунки выходили так себе, знаете ли, но они все прямо-таки с душой выполнены были. Если когда-нибудь видели свои рисунки, которые маме рисовали или ваши младшие братья-сёстры рисовали или просто какие-то детские рисунки наблюдали, то вы вполне можете себе представить уровень художественности рисунков Герферелда.
Пытался он сейчас нарисовать нага. Наги ему нравились, они бегают такие, тишину ищут. Он одного пытался поймать, но случайно убил, расстроился и больше этим не занимался.
Эмиссару сейчас крупно повезло - он нашёл очень тихое место, какой-то забытый гномий форпост, где было много нагов. Эти милые создания шныряли тут и там и порождение тьмы вело себя максимально тихо, чтобы их не спугнуть, чтоб на них можно было много и долго смотреть и пытаться их нарисовать.
Он натянул свою повязку чуть повыше на нос. Дышать ему было совсем не тяжело, учитывая что у него не было толком носа. Две большущих дырени, которые вполне неплохо втягивали воздух. Иногда даже слишком хорошо, надо бы заметить. В прошлый раз они забились пылью и туда залез какой-то жук, Герферелд долго пытался его выковырнуть оттуда, в итоге набрал в лёгкие побольше воздуха и выдохнул его всё-таки.
Вдруг наги зашевелились и начали разбегаться. Эмиссар резко встал со своего места, отбросив палку и схватившись за посох. Из дыры, ведущей на Тропы, послышалось какое-то движение, шипение, бормотание. То были его менее разумные собратья, которые решили, видно, проверить, куда ведёт эта дыра, как ранее хотел это проверить любознательный гарлок.
Посох вспыхнул от направленной в него магической силы. Для Герферелда другие порождения тьмы часто являлись такой же угрозой, как для других гуманоидов Тедаса. Особенно если он не прибивался к ним и проявлял какую-то самостоятельность.
Из дыры действительно выходили порождения тьмы. Сначала вурдалаки-разведчики, потом пара гарлоков...Вообще отряд! И даже Вожак позади. Он с силой наступил на пробегавшего мимо нага, чем вызвал в Герферелде волну негодования. Ну понял бы он, если б Вожак сейчас его поднял и начал бы есть, но зачем просто так, вот просто так, безо всякой причины, безо всякого смысла, лишать жизни бедненькое животное?
Они все уставились на эмиссара, рыча и шипя, явно проверяя, кто он такой, что из себя представляет. Их коллективного мышления он более не слышал, поэтому понятия не имел, что заставляло их просто стоять и смотреть на него, что они ощущали, когда это делали. Гарлок объективно понимал, что силы не равны и что эта тёмная братия загораживает ему единственный путь к отступлению. Он не был достаточно умён, чтоб придумать какую-то стратегию сходу, поэтому как-то глупо и боязливо попятился назад.
В этот момент откуда-то сверху послышался шум и начали сыпаться камни, прямо перед ногами Герферелда. Конфликт, который вот-вот должен был разгореться во всю, со всеми этими сыпаниями заклинаний в разные стороны и стрельбой, приостановился. Все порождения тьмы, включая Герферелда, тупо уставились наверх, не понимая, что за ерунда происходит.
Но эмиссар всё-таки соображал побыстрее, чем все эти ребята, поэтому успел наслать на них массовый паралич. Ну так, на всякий случай. И подержать их под действием заклинания, хотя бы пока эти камни не перестанут сыпаться. Он не хотел их убивать и не хотел, чтобы их убило камнями. Он был уверен, что он сможет убежать потом. Вот так же, оставив их под заклинанием, точно, и просто обежав их за их спинами.
- Да, точно. Герферелд умный... - довольно сказал он сам себе.

Как вы думаете, почему Мерриль пришлось сражаться с порождениями тьмы?
Правильный ответ: потому что Герферелд идиот.
Дело всё в том, что как только появилась эльфийка, в голове у него заиграла какая-то божественная музыка, её лик осветился божественным светом, а сердце у него забилось чаще. Если вы смотрели хоть какое-нибудь аниме, то вы видели такие моменты, когда персонаж с открытым ртом смотрит на объект воздыханий, а объект воздыханий весь такой на светлом фоне, дует лёгкий ветерок, лепестки сакуры, блеск какой-то, все дела. Вот это был примерно такой же момент. Поэтому заклинание, сдерживавшее отряд порождений тьмы, которое наложил Герферелд, спало.
Он не мог понять, почему с ним это происходит, но один только вид эльфийки заворожил его настолько, что он не мог оторвать от неё взгляд. Каждое её движение казалось ему великолепным, грациозным, достойным восхищения. Гарлок очнулся от этого наваждения только тогда, когда она вскрикнула и он увидел брызги крови, что полетели в разные стороны от места, куда ей вонзилась стрела. В нём заклокотала ненависть, причём жгучая, страшная. Он даже не узнал самого себя в этот момент и немного испугался, но поделать с ней ничего не мог.
Эмиссар оттолкнул Мерриль от следующей стрелы, приняв на себя ещё ряд выстрелов, а затем грозно зарычал, испуская из своего посоха ветви молний, повторяющихся раз за разом, что поражали весь отряд сразу. Он убил их всех, а затем, вынув из себя стрелы, высосал их жизненную энергию уже из трупов. Пахло палёной плотью.
Тяжело дыша, он припал на колени. Слишком много сил истрачено, нельзя так делать. Архитектор же говорил, что их тела несовершенны, что им не стоит много усердствовать с заклинаниями...но его на тот момент мало волновало собственное здоровье. Тем более что оно сейчас станет получше. Гарлок недолго будет в таком состоянии. Он подышал ещё немного и повернулся к эльфийке.
- Герферелд всех убил, - сказал он ей. - Герферелд не будет трогать долийку. Герферелд может заразить эльфийку скверной и тогда она...она начнёт слышать страшные вещи, а Архитектора здесь нет, он не сможет остановить это. Герферелд знает, что его кровь заразная, а эльфийка крово...крово...кровопускается. Пусть эльфийка перестанет кровопускаться, Герферелд сможет её трогать.
Он поднялся на ноги, подошёл к дыре в потолке и осмотрел её, затем посмотрел на дыру на Тропы, снова перевёл взгляд на Мерриль.
- Эльфийка пришла сверху...Герферелд правильно думает, там поверхность? Тогда нужно закрыть все дыры... Нельзя, чтобы порождения тьмы прошли наверх, Герферелд знает, они очень опасные и злые. Герферелд тоже был таким, но сейчас он другой, Герферелд изменился. Архитектор изменил многих, но не всех. Он Отец, но он не любит когда его так зовут, хотя это так. Эльфийке не больно? Герферелд виноват, Герферелд забыл что читал заклинание, когда она появилась. Она очень красивая. Как мабари. Герферелд хвалит внешность эльфийки, эльфийка понимает?
Гарлок начал таскать камни к дыре на Тропы, все среднего размера, чтобы заделать дыру ими. Ему было тяжело, но он старался не ударить в грязь лицом перед эльфийкой, хотя беспардонно пялился на неё каждый раз, когда брал булыжник в свои хлюпенькие ручонки.
- Пока Герферелд закрывает проход, эльфийка расскажет о себе? Почему эльфийка сюда попала? Герферелд давно не видел никого. Герферелд давно здесь. Он давно молчал или говорил сам с собой. Говорить самому с собой скучно. Слушать самого себя неинтересно, потому что самому себе ничего нового не скажешь, как ни пытайся. Герферелд пытался много раз, но ничего не получалось.
Повязка с лица гарлока от натуги спала и он обнажил свои зубищи, своё безобразное лицо полностью. Стыдясь этого, он откинул камень в сторону, спешно натягивая повязку и оседая вниз, закрывая лицо руками.
- Не смотри, эльфийка, пусть эльфийка не смотрит, не видит! Герферелд ужасный... Герферелд гарлок, как ни пытайся его повернуть...Герферелд такой ужасный... А эльфийка такая красивая...
Он впал в подобие кататонии, из-за того, что так легко продемонстрировал самого себя и завыл, как обиженный ребёнок. Ему было так обидно, так горько! Ну почему он гарлок? Почему он такой гарлок?