Даже сумерки в Лотеринге были такой теменью, что если бы не факелы летом, а снег зимой, можно было не высовываться наружу ни при каких условиях. Местное население изрядно разбавляли разбойники, пользовавшиеся пограничным расположением деревни для укрывательств от стражников и солдат банна, что могли гнать по их следу до самых Диких Земель, и потому крестьяне старались до заката управиться со всеми "уличными делами".
Тэлрю же было слегка плевать на этот негласно установленный комендантский час: что до запрета капитана, что после него, юный храмовник задерживался в церкви, в библиотечной части, листая книги, припоминая значение слов, которые вряд ли когда ему понадобятся. Конечно, раньше он "задерживался" в пристройках да сараях, зажимая в колких стога сена или на соломе девок, видевших в нем едва ли не лучшего представителя мужчин Лотеринга, но ситуация изменилась. В казармах ему делать было нечего, а в выделенном доме-комнате все еще было необжито и пусто. Снова третировать Мариан, выуживая ее за локоток из общей массы крестьян становилось рискованным предприятием, от которого храмовник отказывался. Поэтому, пережидая, показывая свое недюжинное терпение, он до поздней ночи, пока преподобная мать не освещала его заревом одинокой свечки, как бы невзначай показывая голые щиколотки, выглядывавшие из-под тонкой ночной рубашки, и с мягкой улыбкой не отправляла его в постель. С каждым разом Тэлрю казалось, что она уделяет ему какое-то особое внимание, и прокляни его демон, если когда-нибудь она не направит его к своим подушкам.
Если это даст ему пост рыцаря-капитана, то он готов изобразить похоть к старушечьим чреслам, или что там еще у нее, праведной девственницы, не осыпалось. Он-то утрировал, но видел, как сэр Брайант смотрит на преподобную, и как та кокетливо отводит взгляд. Выводы напрашивалось сами собой.
В этот раз Тэлрю попалась книга про Инквизицию - древнюю, как само человечество, организацию. Но вместо восхвалений, книга рассказывала, как особо рьяные инквизиторы пытали магов. О некоторых пытках ходили лишь легенды, но особенно захватили разум юного поборника веры рассказы о протыкании тел длинными, как мечи, иглами, раскаленными на огне. Когда он почти перелистнул страницу, перед ним замаячила тень; подняв взгляд, Тэлрю установился в хмурного капитана.
- Что ты тут делаешь? - без любезностей, к которым прибегал на людях, поинтересовался сэр Брайант, на что храмовник приподнял книгу. [ava]http://savepic.ru/7599087.png[/ava][nic]Сэр Тэлрю[/nic]
- Читаю, сэр.
- Поздновато для чтения, - нотка ровного раздражения. - Собирайся и иди домой.
- Я бы хотел заде...
- Это приказ.
На стол упала тяжелая ладонь. Оба встретились взглядами, повисло напряженное молчание. Тэлрю так и подмывало ухмыльнуться и спросить, что же сам начальник тут забыл в такой поздний час, но тут послышалась поступь преподобной, скрадываемая мягкими туфлями.
- Церковь готова принимать в любое время, - нежно зазвучал голос, и пальцы преподобной коснулись плеча Брайанта. Но посмотрела мать на Тэлрю, мягко ему улыбаясь. - Тэлрю, мальчик мой, ты снова засиделся за чтением. Дай себе отдохнуть, за ночь книги никуда не сбегут. Ступай.
С преподобной спорить храмовник не хотел. Кивнув ей, бросил небрежный взгляд на капитана и довольно скоро зашагал прочь. За спиной висело молчание, и он знал: они смотрят. Эти престарелые гадины, стоявшие на пути повышения, смотрели на его молодой запал, словно раздумывали, как притушить это злое пламя. Хах, не на того напали. Он же выдержал то, что преподнесла ему судьба еще в приюте; выдержит и этих двоих упырей.
Сумерки сгущались. На улицах прохожих было немного, но Тэлрю воровато оглядывался, ступая к своему дому, находившемуся на отшибе, рядом с парой пустующих домов, предназначавшихся для молодых пар, которых в последнее время что-то не спешило появляться. Хмыкнув себе под нос, свернул с дороги, решив срезать, и пройти не по хорошо укатанной да вытоптанной дороге, а через скошенное поле, местами уставленное стогами сена. Звезды светили, давая понять, где что располагается, и сам Тэлрю особо никуда не спешил: пусть на нем был не тяжелые доспехи, а кожаные, хотелось подольше прогуляться по свежему воздуху, открытому пространству.

Тэлрю мог считать себя довольно хорошим бойцом, более того, таковым себя и считал, но задумчивость, сумерки и элемент неожиданности вкупе с бушующей яростью, обтянутой шкурой тяжелого мужика, сшибли его с ног, выбив и дух из груди. На мгновение задохнувшись, храмовник быстро смекнул, что надо бы выбираться, и потому со всей силы саданул локтем ориентировочно в лицо. Попал или нет - неважно. Главное, что сумел выползти из-под нападавшего, и так, на карачках, пока дыхание не восстановилось, добавил между ними расстояние в пару шагов. Подхватившись с земли, уже более собрано глянул на то, что на него напало.  [ava]http://savepic.ru/7599087.png[/ava][nic]Сэр Тэлрю[/nic]
- Ты что, блядь такая, ослеп? - прорычал, сжимая кулаки. Он и так был перманентно озлоблен в последнее время, а тут еще и эта... хрень, посмевшая на него залупиться. Может, пьянь какая? Но спиртным от него не пахло, а морду лица разглядеть в чертовом темени было непросто. Значит, кто-то из родни девок, которые сами ноги раздвигали, стонали на всю деревню, а звездюлей выписывают ему. Какая прелесть. Но это Тэлрю польстило: видимо, не могут смириться, что ему, пришлому, приблуде, перепадает больше, чем местным, что, можно сказать, всю жизнь сохли по сиськам да задницам, которые им так и не достались. Но и кулаки они об него хрен счешут.
- Назовись, - вдруг хмыкнул насмешливо, - чтобы я знал, к какому порогу скинуть то, что от тебя останется, дерьмо собачье.

Сейчас он был готов. Даже услышав очень знакомое имя. Ну конечно, как он мог забыть про несдержанного братца этой остроязыкой сучки! Сам ведь справки наводил, расспрашивал местных, пытаясь понять, что из себя представляет каждый член этой гребанной семейки. И вот, пожалуйте, "знакомство" с самым несносным из братьев. Который, едва гавкнув пару слов, снова полез на рожон. Первое нападение было приправлено внезапностью, и Гаррет полагался на свой вес да "тяжелую руку", но было сразу две проблемы, которых бородатый придурок не усмотрел: это была не драка в таверне, где все под градусом дрянной выпивки значительно теряли свои сильные стороны, и Тэлрю не был фермером, что умеет только бездарно руками махать. В один момент собравшись, Тэлрю повернулся корпусом, позволяя кулаку мазнуть в пространстве, а сам, не мешкая и времени не теряя, саданул кулаком в солнечное сплетение. То ли кожа у смертника была каменная, то ли кости из стали, то ли сам Тэлрю от накатившей злости вложил в этот удар слишком много сил, но кулак заныл. Стряхнув руку, храмовник отошел на два шага назад, как качнулся и попытался за эти шаги вернуть себе равновесие, обошел полукругом Гаррета, самодовольно ухмыляясь.[ava]http://savepic.ru/7599087.png[/ava][nic]Сэр Тэлрю[/nic]
- Хах, снова решил отбить у своей сеструхи желание бегать по мужикам? А что такое, ты ее удовлетворить не можешь?

Не успел Тэлрю выдать весь набор шуточек, язвительных и неприятных, болезненных для любого более-менее вменяемого человека с какими-то представлениями о семейных ценностях, как Гаррет показал, что из себя представляет. Наверно, это должно было его напугать. Магия обязана пугать, страшить всех и каждого, но Тэлрю был храмовником, и уже сталкивался с всепоглошающей дрянью, которую зовут то даром, то проклятьем. Он уже убивал шаманов, которые пытались вырвать ему сердце, и рваный шрам, зиявший на груди, был аккурат оставлен вот таким выродком, посчитавшим, что огонь сумеет совладать с одержимым жаждой крови храмовником.
Как бы не так.[ava]http://savepic.ru/7599087.png[/ava][nic]Сэр Тэлрю[/nic]
И вместо того, чтобы испугаться пламени, чтобы отбросить от себя Гаррета и дать деру к себе домой, как маленький мальчик, чтобы спрятаться под юбкой матери, которой Тэлрю никогда не знал, или под кроватью, которая держится на честном слове, он хохотнул. Очень резко, слишком довольно, словно бы его это развеселило, привело в какой-то дикий восторг. Возможно, за эту радость можно было принять и улыбку, разрезавшую лицо, будто шрам - до того она была неприятной. Но стоило посмотреть в его глаза, которые осветили последние всполохи магического огня, как стало ясно: он в ярости. Тягучая, мрачная решимость в его взгляде словно придала сил; вместо того, чтобы оттолкнуть Хоука, он притянул его к себе, впечатал колено в пах. Казалось, Тэлрю не чуял ожогов в том месте, где оплавился его кожаный доспех, как не чуял запах гари, потому что он за следующий молниеносный удар опрокинул Хоука на спину, не позволив ему передохнуть. О нет, Тэлрю вознамерился оседлать этого выкидыша конченной магии, и знатно отделать.
- За это, - соизволив выдохнуть, - я так оттрахаю твою сестру, что она месяц не сможет ходить.

Без магии увалень не мог сделать ничего. Каждый удар сопровождался обжигающим всплеском, от которого звенело в ушах, пробегалась по спине теплая волна - прямо как во время соития. Тэлрю происходящее злило и возбуждало; жрать землю и терпеть побои от какого-то придурковатого недобитка-мага, напротив, остужало пыл. Наверно, он просто давал ему фору, или потерял в какой-то момент бдительность, слишком упившись своим превосходством, потому что вот он, лучший молодой храмовник, насаживавший на свой клинок хасиндов, вырезавший целый отряды - лежит лицом в грязи, а в голове от боли, приходящей с каждым ударом, ощущая, как в спину давит коленом сидящий сверху, взрывается что-то неприятное. Наверно, следовало притвориться слабаком, но Хоук явно пришел в бешенство, и даже прикинься Тэлрю мертвым, не остановился бы. А помирать здесь храмовник не собирался. И потому сделал то, чего ни один маг не ожидал бы - собрался с последними и силами и ударил очищением в землю. Это гадкое заклинание не только смывало все последствия магии, но еще и ошарашивало магов, которые ощущали, что их магия куда-то делать, как будто вышла за дверь, не предупредив. Воспользовавшись моментом, Тэлрю резко подался назад, сбрасывая Гаррета на землю, с разворота припечатывая его лицо кулаком. Поднялся на одно колено, рвано дыша через рот, в котором еще ощущался привкус земли, смешанной с навозом, и металлическое "послевкусие" крови. Его собственной крови. Как же любят Хоуки заставлять его свою кровь глотать.
- Что такое... шлюха? - пытался восстановить дыхание, поднявшись и тут же зарядив ногой в живот Хоуку. Наклонив голову набок, сощурил глаза. - Не ожидал? Наверно, потому... что у тебя не было нормального храмовника.
Это было смешно. И Тэлрю с удовольствием хмыкнул, хватая Гаррета за волосы и со всей дури ударяя коленом в лицо, разбивая в кровь нос, пока тот не пришел в себя. [ava]http://savepic.ru/7599087.png[/ava][nic]Сэр Тэлрю[/nic]
- Ползи вон... отсюда, - решив, что с него хватит, проявил мнимое благородство: если он прикончит Гаррета, то Мариан может брыкаться, и с ней совладать будет сложнее. А там и до какой глупой мести недалеко: крестьяне порой какими-то шаблонами относительно отмщения мыслят.