Эвелина волновалась. Это не было похоже на тот бешеный страх, когда вот-вот твоя жизнь оборвется с мыслью, как много теряешь, оставляешь здесь, навечно уходя в Тень, но вернувшись в Скайхолд целой и невредимой, она все равно не могла найти себе места и унять волнение. Все пережитое при Адаманте оставило в душе смятение.
Отправившись вперед с Инквизитором, она оказалась в крепости раньше Каллена и теперь дни тянулись в мучительном ожидании его возвращения. Почему колонны потрепанной при Адаманте армии двигались так медленно? Почему не было вестей? Почему он не возвращался? Страх тугим, леденящим комом сворачивался в животе. Хотелось бежать из Скайхолда навстречу Каллену, но сейчас ее место здесь – рядом с Максвеллом. Эвелина просыпалась ночью и, накинув на плечи серый походный плащ, поднималась на стену, чтобы взглянуть как далекий горизонт тонет во мраке ночи – огней не было видно, – и вновь возвращалась к себе. Чтобы ждать его возвращения.
Когда одна из горничных, – хрупкая и пугливая эльфийка, – разбудила ее и сообщила, что командование армией возвратилось в Скайхолд, Эвелина выскочила из постели с такой прытью, что запуталась в длинном подоле ночной рубахи. Еще чуть-чуть и под испуганный возглас эльфийки, она растянулась бы на полу. Наспех одевшись, она бегом бросилась к ставке командования – если Каллен вернулся, то он наверняка был там, – и звук ее торопливых шагов гулким эхом разносился по едва начавшему просыпаться Скайхолду.
— Инквизитор еще не проснулся. Собрание будет позже, – оторвавшись от чтения, мягко ответила ей Жозефина и, вновь коснувшись пером бумаги, как бы невзначай добавила. – А командор во дворе – осматривает тех, кто вернулся.
— Спасибо, – спешно поблагодарила Эвелина и пару секунд спустя в пустом коридоре вновь послышались ее торопливые шаги. Быстрее. К нему.
Едва только Каллен, занятый проблемами своей армии и не обращавший внимание на полученные в бою раны – зачем он так рисковал, безумец? – попал в ее поле зрения, Эвелина не могла отвести от него взгляда, ловя каждое движение, запечатляя в памяти его образ, стараясь запомнить мельчайшие детали. А что, если завтра его не станет? Хотелось насладиться им здесь и сейчас, без оглядки на приличия и стыд, без тактичных шепотков в спину, намекавших, что она остановилась на полпути и слишком долго смотрит на командора, и предупреждавших, что это могут заметить.
Ничего не ответив, Эвелина отступила в сторону, пропуская вперед носилки со скулившим от тяжелой раны лучником. Она знала его, но сейчас только проводила равнодушным взглядом, а когда вновь повернулась к суетившейся у самых ворот группе, командора там уже не было.
— Ему нужно промыть и перевязать раны, – послышался голос за спиной и, обернувшись, Эвелина увидела Лизетту. – Но он не принимает помощи.
Не трудно было догадаться о ком именно говорит Лизетта, и к чему она пытается подтолкнуть подругу – чуть ли не единственного человека в Скайхолде, способного вразумить порой по-детски упрямого и равнодушного к своему здоровью командора.
— Да, конечно, – рассеянно отозвалась отвлеченная на болезненные всхлипы раненного солдата Эвелина. – Я зайду к нему.
Почему-то по пути в башню командора сердце билось так, как будто она шла в логово Корифея с какой-то ужасно важной миссией и потому волнение было не унять. Но ведь это же не Корифей, а Каллен – родной и близкий. Так почему же она так волнуется? Почему у самого входа ноги ослабли, а рука, толкнувшая дверь, вздрогнула?
— Каллен, ты вернулся? – глупый, риторический и тихий вопрос.
Она не могла отвести взгляда, хотя по щекам пополз легкий румянец. Без доспехов, раздетый по пояс – мигом в голове вспыхнули воспоминания. Мужественное, крепкое тело. И лишь только раны, которые Каллен осматривал, немного привели ее в чувства.
— Я… – она хотела сказать “так рада тебя видеть”, но порезы на теле командора немного притупили эту радость, – … могу помочь.
Вода в притулившемся на краю стола тазике была пахучая и наверняка немного кислая на вкус. Уксус – по запаху определила Эвелина. Его слабым раствором промывали и обеззараживали раны. Порезы наверняка щипало от кислоты, но средство действенное. Хотя и не настолько действенное, как магия. Все же Каллену стоило обратиться к магам. Упрямец.
— Я беспокоилась. И очень ждала твоего возвращения, – отжимая мокрую тряпицу, негромко произнесла Эвелина. – Как хорошо, что ты вернулся.
[AVA]http://firepic.org/images/2015-04/07/6tgptnjmx5ar.jpg[/AVA]

Отредактировано Эвелина Тревельян (2015-12-31 10:40:23)

Ее сердце стучало быстрее обычного, а дыхание участилось. Чувство восторга овладевало Эвелиной, каждый раз, как она бросала взгляд на Каллена. Он наконец-то вернулся. Живой. Хоть и не очень здоровый, но все же живой. Отжимая чистую тряпицу, она едва удерживала себя от того, чтобы не броситься ему на шею и не обнять так крепко, как могла. Но ведь сейчас не до этого. Сейчас нужно помочь ему и промыть раны. Каллен протянул руку, и Эвелина ни секунды не раздумывая коснулась его ладони, сплетая пальцы. Давно она не чувствовала тепло его рук – казалось, целая вечность прошла; – давно она не касалась губами его ладони, как сейчас. Она даже прикрыла глаза, оставляя на тыльной стороне его ладони нежный, ласковый поцелуй. Как же она соскучилась по нему.
— Я тоже безумно скучала, – отнимая ладонь от губ и отпуская его руку, произнесла Эвелина. – Но позволь мне сначала… – коснувшись его ладони, зажимавшей слегка кровоточащую рану, она мягко отстранила ее.
Смоченная в растворе, тряпица коснулась пореза, и Эвелина покосилась на лицо Каллена, ожидая увидеть, как он поморщится от боли – рану наверняка сейчас щиплет. Но даже зная, что делает ему больно, она не останавливалась. Так нужно. Это необходимо. Эту боль он стерпит и все будет хорошо.
— Прости, – опуская взгляд, извинилась она и вновь намочила ветошь. – Нужно потерпеть.
Она промыла уже несколько ран и присела на колени, подле Каллена, осторожно стирая с его тела следы запекшейся крови и смешавшейся с потом дорожной пыли. Теперь дело пошло быстрее и легче – Эвелина больше не боялась лишний раз коснуться или надавить, но бросив взгляд снизу вверх, на секунду замерла. Щеки загорелись с новой силой. Она так скучала и он был так хорош собой, что сложно было спорить с проснувшимся желанием. И зачем? Зачем сдерживать себя?
— Нужно перебинтовать, – хрипло, как будто у нее от простуды першило в горле, произнесла Эвелина, опуская ветошь в таз, и разматывай чистый бинт. – А даже умею это делать. Представляешь? – чтобы избавиться от неловкости, с улыбкой произнесла она и наклонилась к Каллену.
Чистый бинт ровной повязкой ложился на торс командора, но чтобы пропустить его через спину, приходилось близко склоняться, едва не касаясь носом обнаженной кожи. Будет ли он думать о ней плохо, если Эвелина коснется губами? Пальцы дрогнули и бинт выскользнул из рук, но по счастью моток был почти истрачен, и она ловко подобрала и закрепила размотавшийся хвостик, закончив повязку.
— Ну вот и все, готов.
Эвелина выпрямилась, но не отошла. Что-то держало ее на месте. Что-то заставляло волноваться и чувствовать себя рядом с Калленом так, как будто ей в равной степени хочется и сбежать от него, и остаться. Навсегда. Рядом.
— Там, у Адаманта, был момент, – улыбка, с которой она завершила перевязку, померкла, а голос стал тихим и вкрадчивым, – когда я думала, что у нас ничего не выйдет. И что я, возможно… умру.
Пресекая попытки вставить хоть слово, она коснулась пальцами губ Каллена, а затем опустилась к нему на колени. Теперь его лицо было совсем близко – Эвелина чувствовала горячее дыхание на своей щеке, – но ей не было стыдно.
— Я не хочу больше ждать, – она не сомневалась, что он поймет. – Я хочу быть с тобой.
Она гладила его по плечам, с особенным наслаждением наблюдая, как ее ладони скользят по горячей, местами отмеченной шрамами коже, а когда они спустились на грудь, закусила губу. Бинты скрывали тело Каллена, а Эвелине так хотелось видеть его и прикасаться, поэтому она легко прошлась ладошками даже там, где белые повязки скрывали раны. Хвала Созадтелю, они были не такими опасными как она боялась, но все же…
Эвелина подняла взгляд и посмотрела Каллену в глаза, и ей хватило лишь секунды, чтобы уступить влечению. Коротко, мягко, но так, как будто от этого зависела ее жизнь, она коснулась губами его губ. Так давно она не чувствовала их вкус – когда он последний раз целовал ее? – но влажные от поцелуя губы Эвелины легко соскользнули на чуть поросшую щетиной щеку. Она волновалась и сама бы не могла сказать от чего; ее сердце билось часто, а дыхание было неровным и, перемежаясь с короткими поцелуями, ложилось на шею Каллена.
— Я люблю тебя.
[AVA]http://firepic.org/images/2015-04/07/6tgptnjmx5ar.jpg[/AVA]

Отредактировано Эвелина Тревельян (2015-12-31 10:40:01)

Тепло крепких мужских рук чувствовалось на бедрах даже через добротную, плотную ткань. Или же Эвелине это только казалось – возможно, кожа начала гореть совсем не потому, что ладони Каллена заскользили выше и в их движении слишком отчетливо чувствовалось желание. Она даже поерзала, усаживаясь удобнее, скрывая охватившее ее нетерпение, и ткнулась носом в плечо, которое только что целовала. Жаркое дыхание палило кожу Каллена, но и тело Эвелины отзывалось на еще невинные, но уже решительные ласки.
Он притянул ее к себе смело, не смущаясь, и, не дав возможности протестовать, поцеловал. Горячие губы быстро стали влажными – его язык настойчиво разомкнул их и проник внутрь, увлекая, заставляя отвечать. И тело уже действовало не по велению разума, а ведомое желанием и данным человеку от рождения инстинктом. Тонкие, намозоленные лучной тетивой пальцы зарылись в светлые кудри командора и легли на затылок. Эвелина целовала своего любимого горячо и бесстрашно – так, как ей хотелось его целовать.
Это был один из тех жарких поцелуев, которые толкали их сделать шаг, переступить черту. Если бы не шорохи за дверью в ставке командования, – тогда, на ярмарке, – они могли бы отдаться на волю страсти много месяцев тому назад. Они могли бы сделать это и позже, но череда проблем, длительных походов и опасных сражений всегда мешала. Эвелина помнила все те поцелуи Каллена, от которых ее кожа горела и хотелось обнимать его, ласкать, гладить – объять собой. Как сейчас. Помнила и не хотела останавливаться.
— Каллен, – выдохнула она, медленно приоткрывая глаза. Поцелуй опьянил ее, а горячие губы, коснувшиеся шеи, заставили вздрогнуть. Не от страха – от желания.
Эвелина невольно запрокинула голову назад, подставляя под поцелуи тонкую шею, но Каллен вновь вернулся в губам. Как же ей нравилась его дерзость – за долю секунды до того, как губы командора вновь коснулись ее губ, Эвелина довольно улыбнулась. Он целовал ее, сводил с ума, а затем подхватил на руки так резко, что она сердце на секунду остановилось, а руки сами собой обвили его шею, чтобы удержаться.
Легкое замешательство от неожиданных действий быстро сменилось весельем. Эвелина лишь со смешком проводила взглядом грохнувшийся на пол и покатившийся в дальний конец комнаты таз, отметила, что смахнув все со стола, Каллен не сделал исключение даже для стопки рапортов, чьи страницы теперь заплыли чернильными разводами, окунувшись в расползшуюся по полу лужу. Все это было весело. И в первую очередь веселье было следствием того волнения, которое усиливалось с каждой минутой, с каждым поцелуем, с каждым прикосновением Каллена, теперь направленным не только на то, чтобы ласково огладить ее тело, но и стащить с нее одежду. И Эвелина не была против этого.
Она лучше него знала, как совладать с застежками поддоспешника, но, отвлеченная поцелуями и страстью, справлялась с этим не так успешно как могла бы. Теряя терпение, Эвелина дергала их до тех пор, пока поддоспешник наконец не распахнулся. Ей было жарко в нем, ей хотелось быстрее скинуть его с себя, но помутневшее сознание слишком легкомысленно относилось сейчас ко всему, и, если бы не помощь Каллена, Эвелина непременно запуталась в рукавах.
Прохладнее ее стало. Она целовала и коротко касалась его шеи языком, а тонкая ткань рубахи уже ползла вверх, вынуждая на секунду прерваться, чтобы стащить ее через голову и тут же забыть о ней.
— Штаны, – выдохнула Эвелина, развязывая кожаный шнурок на поясе. – Помоги мне…
Она отклонилась назад, упираясь ладонями в стол позади себя, чтобы приподняться, и плотно прилегающие к телу штаны заскользили вниз, стягивая вместе с тобой и белье. Сапоги, одежда, белье – все теперь было отброшено и забыто, а Эвелина даже не подумала сдвинуть вместе ноги, чтобы постараться прикрыть наготу. Ее сердце колотилось как бешеное, дыхание было таким частым и глубоким, что утяжка на груди врезалась в кожу. Лишь только она скрывала ее от взгляда Каллена – Эвелина чувствовала как он смотрит, казалось, даже знала, где задерживает взгляд, и дрожащие от волнения пальцы потянули край бинта, ослабляя его и разматывая. Несколько витков и утяжка съехала на талию, а вскоре и вовсе отправилась на пол ко всей остальной одежде.
Немного стыдно. Жарко. Шумно и тяжело дышится. Эвелина не знала куда себя деть. Нравится ли она Каллену? Такой ли он ее себе представлял? Хочет ли?..
Она смотрела на него и не отводила взгляда, но в мучительном ожидании не усидела  на месте и завела руку за голову, чтобы распустить волосы и позволить им тяжелыми, каштановыми локонами лечь на обнаженные плечи.
[AVA]http://firepic.org/images/2015-04/07/6tgptnjmx5ar.jpg[/AVA]

Отредактировано Эвелина Тревельян (2015-12-31 10:39:13)

Она вовсе не хотела дрожать или показаться трусихой – ах, Фелис осудила бы ее скованность, – но когда Каллен коснулся пальцами живота, погладил и опустил их ниже, сердце Эвелины пропустило удар, а по телу прошлась дрожь. Что это? Что это за странное, тянущее ощущение между ног? Подспудно Эвелина знала, но сейчас все было так ярко и отчетливо, что она буквально не могла совладать с собой. И со своим телом.
Она уже не смутилась и не покраснела пуще прежнего, когда Каллен сказал, что она прекрасна. Это было приятно, но ей больше хотелось не слов, а каких-то действий – отчего-то было невероятно сложно усидеть на месте. Словно тело её изнывало без движения, без ласк.
И когда грубая, шероховатая мужская ладонь осторожно коснулась ее груди, Эвелина шумно вздохнула и прикрыла глаза. Она не видела его, но чувствовала вкус поцелуя – влажного, страстного, как будто Каллен пытался проникнуть глубоко внутрь нее или полностью завладеть ее ртом, а она этому потворствовала , – а затем по ее бедру проскользнуло и коснулось живота что-то горячее. Дыхание зашлось, и Эвелина обхватила Каллена за плечо, несмотря на поцелуй открывая глаза и прислушиваясь не к ощущениям от жаркого поцелуя, а к тому, что происходило внизу.
Там было скользко, и Эвелина чувствовала, как твердая, горячая плоть Каллена прикасается к ней, дразня этими прикосновениями. Ей хотелось чтобы он ласкал ее интенсивнее, двигая им более размашисто, а не просто случайно касался, приближаясь чтобы обнять и поцеловать. Она терялась в собственных желаниях, не знала чего хотела и уже начала суетливо ерзать, когда Каллен придвинул ее к себе, и Эвелина почувствовала не очень приятное давление. Оно длилось не долго – ее любимый был настойчив, – и быстро сменилось обжигающей болью. Не больнее, чем раны, полученные в сражениях, но боль какая-то стыдная, заставившая Эвелину зажмуриться и ткнуться носом в плечо Каллена.
— Все… – с трудом выдавила она хриплым, дрожащим голосом, – … все в порядке.
Если ей суждено было испытать эту стыдную, отвлекающую от омута страсти боль, то пусть ей причинит ее именно он – тот, кого она полюбила. Кому ещё она могла без страха показать себя слабой, беззащитной? Кому могла позволить так ласкать, касаться и так проникать в нее? Только ему. И чтобы поддержать его, дать понять, что все хорошо, все в порядке, она пыталась расслабиться, отрешиться от происходящего и не сдавливать его в себе так сильно.
Все в порядке. Он двинулся, снова делая ей больно. Все в порядке. Это лишь временно. Все в порядке. Обвив его шею руками, Эвелина попыталась сменить положение и знакинуть ослабшие ножки ему на поясницу, чтобы обхватить, приблизить к себе, но никак не могла этого сделать.
Жар взволнованного дыхания палил шею и плечо Каллена, а на лбу Эвелины от напряжения появилась легкая испарина. Нужно расслабиться. Нужно потерпеть. Дыхание Создателя, как же она была рада, что он рядом. Это придавало сил и заставляло все чувствовать иначе – немного отпустить напряжение, не так сильно впиваться пальцами в его плечо и принимать его охотнее, чем прежде.
[AVA]http://firepic.org/images/2015-04/07/6tgptnjmx5ar.jpg[/AVA]