Жизнь в Круге шла своим чередом, и Бетани быстро втянулась в размеренный ритм, а атмосфера казематов, нагнетаемая Мередит, стала привычной. Занятия на сегодня были окончены, и Бетани пришла в библиотеку, чтобы взять кое-какие материалы. Сняв пару книг с полки и бегло пролистав их, она уже было развернулась на выход, как обратила внимание на одного из сидящих за рабочим столом ребенка. Элла, ее любимица, очень умная и старательная девочка, сидела напряженная, согнувшись над столом. Будто бы не хотела, чтобы кто-то увидел, чем именно она занимается. В Круге, где сложно найти минутку уединения, подобное не было редкостью, чтобы кто-то прятал личные записи. Но поза, готовность в любой момент скрыть свое чтиво привлекли внимание. Неужели у малышки случилась беда?
Обеспокоенная, Бетани прошла к столу.
— Элла, — мягко позвала она, подходя сзади. Девочка вздрогнула, подскочив на стуле, и резко подняла голову на преподавателя, тут же закрывая ладошками сильно мятый и затасканный листок бумаги, лежавший перед ней на столе. Но, глядя наверх, Элла не заметила, что оставила часть листа открытой. И Бетани, стоявшая рядом и скользнувшая по рукам взглядом, невольно выхватила слова.
Уловив резко изменившийся взгляд любимой учительницы, Элла не смогла скрыть своих эмоций и вся перепугалась. Тут же смяла листочек руками и сунула в лежащую рядом сумку для учебников, внутренне ожидая чего угодно. Ведь учительница наверняка обо всем догадалась.
Бетани нахмурилась и, быстро поглядев по сторонам, нет ли храмовников поблизости, опустилась на стул рядом, глядя на Эллу обеспокоенно и, чего скрывать, растерянно. Текст на листочке был написан от руки и содержал базовые советы для тех, кто желал воспользоваться магией крови. Распространение таких записей могло быть чревато. Все говорили о магии крови и преступлениях, совершаемых отступниками, но все равно никто ничего не знал наверняка. Подпитываемая слухами неспокойная атмосфера, когда невинные боятся быть обвиненными и несправедливо усмиренными, а решительные все громче заявляют о своих правах, особо сильно влияла на детей. Неудивительно, что они пытаются понять, о чем речь, что происходит и что с этим делать.
— Элла, — повторила Бетани чуть осипшим, но решительным голосом. — Отдай листок мне. Я сожгу его, а ты молчи и вообще ни о чем не заикайся, — девочка, понимая, что поступает неправильно, помедлила и неловко полезла дрожащими руками в сумку. Долго в ней роясь, она достала бумажный комок и сунула Бетани в руки, и та, распрямив его, пихнула во взятую с полки книгу. Элла вдруг всхлипнула и промямлила, пытаясь не заплакать:
— Меня усмирят?..
— Нет-нет, малышка, — Бетани ободряюще улыбнулась и приобняла девочку, гладя по голове. Другие присутствующие в библиотеке маги начали поглядывать на них, но молчали. — Все будет хорошо. Мы с тобой еще поговорим, а пока пойдем, я доведу тебя до кельи.
Элла утерла лицо и кивнула, тут же слезая со стула. Бетани поднялась следом и, взяв девочку за руку и прихватив со стола книги, повела ее в покои. Там Бетани еще какое-то время сидела с ней, рассказывая истории и стараясь притупить ее боязнь неизвестной и пугающей, демонизированной магии, о которой она пыталась узнать больше, приправленную страхом усмирения. Но поскольку в казематах действовал комендантский час, ей пришлось покинуть воспитанницу раньше, чтобы добраться до своей собственной кельи. Идя по мрачным, освещенным факелами коридорам, она размышляла.
Бетани знала, что Элла не одна. Как-то раз в удаленных залах поймали ученика, постарше Эллы, рисовавшего знаки кровью. Разбираться никто ни в чем не стал, и дело огласке не предавалось, но мальчик пропал. Поползли зловещие слухи, подогреваемые самими храмовниками. Нередко в их обсуждении событий в городе мелькала фамилия Хоук. «Наверняка снова Гаррет», — думала Бетани мельком.
Она знала, что брат крайне сочувствует магам и сам пользуется магией крови, но для нее эта сила не по зубам. Да и ни к чему — слишком много рисков, слишком много ужасов, она может и обойтись. А брат сильный, он способен обуздать эту мощь и контролировать себя. Чего Бетани не сказала бы о Мерриль, как будто совершенно не видящей обратной стороны медали.
В библиотеке Круга не было книг об этом, и информация находилась косвенно, в редких письмах, слухах, домыслах, мимолетных упоминаниях. Отец рассказывал кое-что, и Бетани, еще будучи маленькой, сразу для себя решила, что никогда не прикоснется к ней. Лишь совсем-совсем немногие способны использовать эту силу разумно, во благо. Что подтверждается всеми теми выходками, которые — по слухам, конечно, — творят бежавшие маги. А от этих слухов ученики сами прибегают к магии крови либо в знак протеста, либо по незнанию, но последствия всегда плачевные. С Эллой она поговорит позже и все ей объяснит, пока не случилось страшного.
За этими мыслями Бетани вышла в не самую оживленную часть казематов, а в вечернее время и вовсе бывающую почти безлюдной. Быстро вытащив из книги лист бумаги и не став читать содержимое, Бетани его сожгла.